Учебные заведения России все чаще поставляют сюжеты любителям скандалов. К сожалению, в хроники немотивированной агрессии недавно попал и Нарьян-Мар, где преподаватель Ненецкого профессионального училища избил учащегося указкой.

Такие материалы делают телевидению рейтинг, поэтому каналы тут же выдали в эфир сочный сюжет. Выдали, наспех прокомментировали — и забыли, уехав освещать следующую бузу. Между тем проблемы, которые привели к ЧП, никуда не делись.

Сегодня, благодаря сети интернет, такие истории не скрываются, а наоборот, широко распространяются. Несколько кликов мышкой, и перед вами сцена, как в ульяновском техникуме девочки избивают одноклассницу, в якутской школе другую девочку макают головой в снег, или воспитанники интерната в Забайкалье устраивают погром. Все ли сделано для того, чтобы не случилось новое ЧП, после которого имя города и округа будут нещадно полоскать на федеральных ток-шоу?

Руководство Ненецкого профессионального училища считает, что преподавателя Дениса Пиликина довели до ручки, вернее, до указки воспитанники училища. По мнению директора НПУ Юрия Жданова, это студенты поставили целью затравить учителя, загнать его в угол. Вот Пиликин и не выдержал, сорвался и набросился на ученика с побоями.

«Учитель молодой, горячий, он старался, сам хотел учиться, взял классное руководство,— говорит заместитель директора училища Татьяна Риянова.— А видео попало в грязные руки».

Версия, удобная для руководства — мол, мы делаем, что можем, и учитель хороший, но погорячился, а с детей какой спрос?

Дети и в самом деле склонны проверять преподавателей на «слабо». Помните Мамочку и других героев «Республики ШКИД»? «Школа социально-индивидуального воспитания имени Достоевского» и в самом деле напоминает училище, которым управляет Юрий Жданов. В НПУ ведь тоже учится немало трудных подростков, которым требуется особое внимание, а подчас и психологическая помощь. Российские университеты выпускают преподавателей со специальным образованием, которые могут работать именно с такими детьми.

Учитель фехтования

Однако, получается, такие кадры до НПУ не доходят. Вместо этого принимают таких, как Пиликин. До НПУ Пиликин работал в Нарьян-Марской средней школе № 1. По словам его тогдашних учеников, на уроках английского Пиликин любил рассказывать занимательные истории. Например, о том, что каждому гражданину РФ при рождении под кожу вживляется чип, что президент — это фантом, созданный этим чипом, а во время трансляций футбола по телевизору мяч управляется дистанционным устройством. Порой, разгорячившись, Пиликин бросал в учеников учебниками.

Детям с педагогом-новатором было не скучно, но некоторые из них все-таки хотели изучать английский, так что пожаловались на учителя, и того по-тихому попросили уйти из школы.

Объясняя свое решение взять Пиликина на работу, Юрий Жданов жалуется на нехватку преподавателей. При этом, по собственному признанию, у него конфликт с половиной учителей, которые работают в училище. Получается, что директору и коллективу педагогов некогда работать над воспитанием детей — с судами бы разобраться. Ученики это видят, что, мягко говоря, не поддерживает в них уважение к взрослым.

Соль конфликта

По словам Юрия Жданова, соль конфликта в шестидневной рабочей неделе, которую он ввел в училище.

«Судятся, требуя отменить шестидневку,— говорит директор.— Считают, что это дискриминация, завышенные требования. Но закон позволяет образовательной организации самой принять решение. Получается, мы рабочий класс готовим к тому, что пятница — это тяпница, гуляй, рванина, до понедельника».

Возможно, шестидневка действительно уберегает воспитанников училища от хождения по притонам. Но при этом сама администрация НПУ в субботу не работает, а заниматься оставляют тех учителей, кого директор хочет наказать. «Мы как крепостные на конюшне»,— жалуется учитель физики Елизавета Езынгова.

Список претензий учителей, впрочем, гораздо шире шестидневки. С приходом нового директора многие из них сильно потеряли в зарплате. По словам Юрия Жданова, педагог в училище получает в среднем 60–70 тысяч рублей, но, вероятно, эта цифра вышла у него как среднее между тем, что приносит домой он и его уборщица.

В реальности зарплата педагога в училище складывается из базовой ставки, дополнительных часов занятий, а также надбавок, например, за классное руководство. Учитель математики Мария Филатова в прошлом году получала более 40 тысяч рублей, так как брала себе много дополнительных часов. Новый директор передал эти часы совместителям, поэтому теперь Филатова получает около 30 тысяч.

Зачем нужно лишать учителей дополнительных часов? «Чтобы преподаватель не делал ошибок,— объясняет Жданов.— Качество их работы нулевое. Мы же знаем, что все они занимаются еще и репетиторством. Они ничего делать не хотят, привыкли получать, не работая».

Учителя жалуются, что только на базовую ставку прожить трудно. Однако директор считает: для того, чтобы получать базовую ставку, учитель уже должен работать в полную силу, что с этим расчетом министерство и рассчитало нагрузку.

Правда, получается, что дополнительные часы отобраны прежде всего у тех предметников, которые с ним в конфликте. Интересно, что учебные часы учительницы истории Марии Поляковой, которая возглавляет местный профсоюз, Юрий Жданов забрал себе. Получается, что преподаватели, выпрашивая дополнительные часы, делают это в ущерб работе, а директору его собственная нагрузка преподавать не мешает.

Правда, на мой вопрос, в какой области истории он специализируется, Юрий Жданов ответил уклончиво, а когда я захотел узнать, по какой теме он защищал диссертацию, сказал: «Это секретная тема, я не могу об этом говорить». Я слышал о секретных ракетчиках и атомщиках, но о секретных историках мне приходится слышать впервые.

Жданов уронил престиж преподавателя, сетует Филатова, которая работает в училище 13 лет. «Сторож в школе получает столько же, так что я себя чувствую униженной. Получается, учитель у нас в стране не приоритет. Атмосфера по отношению к педагогам в училище такая, что дети смеются уже. Даже учительской теперь у нас нет, где проверять тетрадки — в коридоре? Мы не знаем, что он хочет от преподавателей. Он никогда не ходил на мои уроки, он не имеет представления о них».

Филатова подала в суд, который постановил вернуть ей отобранные часы, но директор не стал торопиться выполнять его решение.

«У нас каждый сам за себя,— говорит учительница.— Есть кучка преподавателей, которые борются за свои права, но коллектива нет. С совместителями директору легче договориться, чем с нами, а на профсоюз он не обращает внимания».

Еще одна проблема училища — отсутствие постоянного расписания. «Как преподаватель может качественно подготовиться к занятиям, если он только накануне узнает, что у него урок? — говорит учитель физики Елизавета Езынгова.— В течение всего года расписание составляется экспромтом, с нарушением санитарных норм. Не только преподаватели, но и ученики не знают, что у них будет завтра. Поэтому самостоятельная работа у них отсутствует, что приводит к некачественному обучению».

Директор объясняет отсутствие расписания дипломатическими болезнями учителей, те — непрофессионализмом директора, в итоге ученики видят, что педагоги расколоты, и это, конечно же, сказывается на их поведении и отношении к учебе.

Если бы профсоюз реально защищал права учителей, многие дела не доходили бы до суда, но его работа в училище парализована. Прежняя руководитель профсоюза, по словам его членов, перестала отстаивать их права, тогда вместо нее они избрали учителя истории Марию Полякову. Но директор не признал итоги выборов и привлек Полякову за проведение собрания к дисциплинарной ответственности.

«Якобы я без согласования с руководителем в рабочее время использовала аудиторию и пригласила посторонних. Но в законе прописано, что работодатель не может препятствовать работе профсоюза и обязан предоставлять помещение».

Теперь, по словам Поляковой, в нарушение закона профсоюз не знакомят с изменениями в оплате труда и в режиме работы. «Поэтому мы все вынуждены обращаться в суд, чтобы защищать свои права, и не вылезаем из процессов».

Недавно Поляковой выдали извещение об увольнении в связи с несогласием занять предложенные вакансии. «Мне были предложены вакансии от дворника до мастера производственного обучения. Да, я выразила несогласие. Но почему я должна отказаться от любимой профессии?»

Счастье и несчастье

Юрий Жданов говорит, что в своей работе он опирается не на педагогов по общеобразовательным дисциплинам, а на мастеров: «Мастера с обучающимися день и ночь. Они выгоняют их на занятия, идут с ними на обед, они и в лабораториях, и в учебных кабинетах, они ведут внеклассную работу, они, когда надо, едут в питейные заведения, вытаскивают учащихся, отряхивают и проводят воспитательную работу. А педагоги у нас — урокодатели. Пришли, прочитали, закрыли в 14.10 свой кабинет и пошли дальше. Это белые воротнички, особая каста».

Усилия администрации, направленные на то, чтобы разделить коллектив на две части, отделив преподавателей от мастеров, только ухудшают атмосферу в училище. Это признают и сами мастера.

«Весь коллектив должен работать вместе,— считает мастер производственного обучения Александр Николаевич Чупров, работающий в НПУ с 1978 года.— Если у нас будут бесконечные распри, бесконечные суды, далеко мы не уйдем. Один в поле ничего не сделает, должна быть единая задача у всего коллектива».

На собрании педагогов училища, которое состоялось по разбору ЧП с Дмитрием Пиликиным, выступавшие обращали внимание на то, что в НПУ нет наставничества, не организована передача опыта, молодые педагоги не прикрепляются к опытным.

Жданов признает, что уровень знаний, который дает училище, не соответствует требованиям: «Задача состоит в том, чтобы поднять уровень училища»,— говорит он. Трудно понять, как директор собирается достичь этого без участия педагогов, впрочем, он и не делает ставку на то, что кто-то из студентов пойдет учиться дальше.

«Важно не то, что он знает, кто написал «Сикстинскую мадонну»,— говорит Жданов о своих студентах,— Важно, соберет ли он унитаз, который пришел к вам починить, или не соберет. Вы же с ним не о высоком будете разговаривать, когда он придет. А элемент культуры для него заключается в том, чтобы он разулся, когда домой к вам зайдет проводку чинить. Вы — потребитель услуг продукта, который выходит из этих стен. Продукт — это рабочий класс».

Но учителя считают, что среди детей есть и такие, которые могли бы пойти дальше — нужно только им в этом помочь.

«Руководство считает, что дети глупые,— говорит Мария Полякова.— Но дети все понимают. Они здесь бывают вспыльчивы, агрессивны, за стулья могут хвататься. Если детям начать угрожать, то это может очень плохо кончиться. Но свои ошибки они признают, любую ситуацию можно разрулить. У нас замечательные дети. Они умные и добрые, у них развито чувство справедливости. У нас, конечно, всякие персонажи есть. Но даже с самыми сложными из них можно найти общий язык. Как мы сможем работать с детьми, если мы будем думать о них плохо?»

Вот что вспоминал один из учителей о великом педагоге Константине Ушинском: «Он смотрел на каждого учителя, как на равного себе товарища, и скромно, терпеливо, с непритворным уважением слушал всякое замечание и возражение».

• Какие у вас любимые книги о педагогике? — спрашиваю я Юрия Жданова.

• На тему педагогики? — смеется Жданов.

• Да. Ну, кто-то любит Ушинского, кто-то Выготского…

• У меня представление об Ушинском, что он был конъюнктурщик от педагогики,— говорит Жданов.— Не думаю, что он глубоко копал. По тем цитатам, которые я читал — это пустые банальные фразы. Я, скажем так, глубоко педагогическими трактатами не занимался.

Вот еще цитата из Ушинского: «Каждая школа, каждый педагог неизбежно выполняют одну из двух функций: или они готовят счастье своей стране, или несчастье».